Глинка был гениально одаренной художественной личностью. Его стиль отличался удивительной законченностью, гармонией всех компонентов. Светлый, жизнеутверждающий характер, стройность формы, красота и пластичность мелодий, крас...
Глинка был гениально одаренной художественной личностью. Его стиль отличался удивительной законченностью, гармонией всех компонентов. Светлый, жизнеутверждающий характер, стройность формы, красота и пластичность мелодий, красочность и тонкость гармонии и инструментовки – ценнейшие качества произведений композитора. Это было искусство, порожденное высочайшей культурой и вкусом. По эстетическому совершенству его музыку часто сравнивают с искусством Моцарта. Как и венский классик, Глинка достиг высочайшего синтеза и переосмысления интонационного словаря своей эпохи. Именно ему, «русскому Моцарту» суждено было стать альфой и омегой отечественной музыки.
Главная заслуга композитора – в создании первых русских опер «Ивана Сусанина» (1836) и «Руслана и Людмилы» (1842). Он обозначил пути развития национального симфонизма и открыл новую эпоху в истории русской вокальной лирики. Его «испанские увертюры» положили начало разработке исполнительского фольклора в симфонической музыке. Он отразил в своем творчестве народные мотивы разных национальных культур (украинской, польской, финской, итальянской и народов Востока).
Произведения «певца пушкинской эпохи» по своим художественным достоинствам и глубине эстетического обобщения для большинства современников оказались во многом недосягаемыми. Подобно солнцу, Глинка щедро разбросал лучи своего таланта на несколько десятилетий вперед. Его наследниками стали все крупные композиторы XIX века. К традициям Глинки восходят величавые народные образы Мусоргского и русская сказка Римского-Корсакова, богатырский эпос Бородина и лирическая задушевность, поэтичность Чайковского. Его творческие принципы стали основой зрелого национального стиля русской музыки ХХ века.
«Когда задумываешься, в чем прежде всего проявилась необыкновенная сила творческого гения Глинки, что явилось главным в той революции, которую он совершил в русской музыке, неизменно приходишь к мысли о начале всех начал в его искусстве – о глубочайшем постижении композитором духа народности, о высшем синтезе русской народной песенности с ярчайшей композиторской индивидуальностью», – писал Д.Д.Шостакович.
Судьба не была благосклонна Глинке. Почитаемый в Европе, композитор не находил должного понимания в России. Влюбленный в жизнь, он постоянно страдал от изнуряющих недугов и слабого здоровья. Ценитель и поклонник женской красоты, он пережил тяжелую личную драму.
Русский помещик, странствующий по Европе «барич», которого с детства интересует география и манит романтика дальних стран. Его влекут красоты севера и сочная красочность Кавказа («излюбленного» места русской интеллигенции). Глинка впитывает массу музыкальных впечатлений: его слух схватывает персидскую песню, напетую секретарем восточного принца, и грустный напев финского ямщика, он увлекается малороссийскими песнями и польскими танцами. Глинка зачарован экзотикой Испании, где помимо изучения языка и народной музыки, учится танцевать. Он наслаждается южным солнцем Италии и культурой Аппенин, хотя в России борется с «итальянщиной», отстаивая самобытность отечественной оперы. Его музыкальными оппонентами на русской сцене оказываются Беллини, Доницетти и Мейербер, но в реальной жизни Глинку связывают с ними дружеские отношения. Глинку почитает Берлиоз, а Лист, приехав в Россию, непременно желает услышать прославленного русского композитора (он же одним из первых оценил «Руслана»).
Глинка любит петь. Он – любимец светских салонов. Однажды на масленичном представлении он, наряженный в женский парик, исполняет партию Донны Анны. Имея от природы голос, по собственному выражению, несколько хрипловатый и сдавленный, он берет уроки вокала у итальянских певцов, достигает подлинного мастерства в пении и впоследствии выступает в роли педагога сам. Публикуется даже сборник вокальных упражнений Глинки (но уже после его смерти). Он обладает даром живописца, любит рисовать деревья и церкви (чем-то напоминая артистическую натуру Мендельсона, также влюбленного в путешествия и делающего живописные наброски). Он заводит у себя в поместье множество птиц и слушает их часами, а потом долго-долго музицирует на фортепиано.
В его натуре серьезность граничит с шалостью. Совсем как пушкинский повеса-Моцарт! На Черной речке забавляется с друзьями, изображая привидения. Когда же речь заходит о творчестве и, что еще важнее, о национальной направленности искусства, Глинка проявляет поразительную убежденность и стойкость позиции.
Он ругает, порой ненавидит Петербург, в котором не встречает истинного понимания и признания, даже под конец жизни он уезжает из России с тем, чтобы больше «не видеть эту землю». В душе же он всегда чувствует себя исконно русским композитором, ответственным за судьбы русского искусства и способного писать только национальным «языком».
Чувствую недостаточное знание композиторской техники, Глинка едет в Германию заниматься с известнейшим педагогом, автором учебников по гармонии и полифонии, Зигфридом Деном, который всего на 5 лет старше самого композитора (у него же учился мастерству А.Г.Рубинштейн). В последние годы жизни Глинка снова приедет в Германию и возобновит свои занятия с Деном. А задачу композитор поставит перед собой очень серьезную: «Я почти убежден, что можно связать Фугу западную с условиями нашей музыки узами законного брака». Он старательно изучает старинную церковную музыку. Последними его произведениями становятся фуги «в греческих ладах».
Таким ли знаем мы нашего классика?…
