Рихард Штраус – один из крупнейших творцов в немецкой культуре конца XIX – первой половины XX века. Автор масштабных программных симфоний и опер, продолжатель традиций Листа и Вагнера, он подводит своего рода черту под эпохой европейского музыкального романтизма и приоткрывает завесу экспрессионизма и неоклассицизма.

Рихард Штраус – один из крупнейших творцов в немецкой культуре конца XIX – первой половины XX века. Автор масштабных программных симфоний и опер, продолжатель традиций Листа и Вагнера, он подводит своего рода черту под эпохой европейского музыкального романтизма и приоткрывает завесу экспрессионизма и неоклассицизма.

В этой личности сочеталось несколько дарований. И если сегодня Штраус больше известен как композитор, то современники знали его как выдающегося дирижера и прекрасного руководителя, который также успевал заниматься общественной деятельностью. Он возглавлял крупнейшие оперные театры Германии – притом порой это приходилось делать в условиях жесткой экономической ситуации, много и успешно гастролировал, в том числе в США, где его очень любили и платили сумасшедшие по европейским меркам гонорары. Штраус был одним из руководителей Зальцбургского фестиваля, стоял у истоков общества, защищающего права композиторов. Человек невероятного трудолюбия и выносливости, он был чрезвычайно уравновешен и всегда подчеркнуто-элегантен. Сегодня сложно поверить, что в его операх, написанных аккуратным почерком, могут властвовать нечеловеческие страсти. Ценитель и знаток живописи, высокосветский человек, примерный муж – все это подходит автору «Ариадны» и «Каприччио», но никак не связуется с «Саломеей» и «Электрой».

Штраус прожил долгую жизнь, на которой отразились ключевые события истории ХХ века. Он не менял гражданства, но до неузнаваемости менялась сама страна, которую он любил, перед культурой которой преклонялся. Когда ему было 50 и он уже являлся фигурой мирового масштаба, разразилась мучительная «окопная война»; в 60, когда в ранее процветающей Германии по талонам выдавали хлеб пополам с опилками, он руководил Венской оперой; в 70 столкнулся с гитлеровским режимом, в 81 год видел окончание Второй мировой войны.

При этом формирование Штрауса происходило в совершенно иной стране. Во второй половине XIX века Германия переживала политический и культурный подъем, и первая часть жизни композитора являет собой образец того, что сегодня называют «успешной карьерой», которая состоялась благодаря и окружению, и выдающемуся дарованию.

Он родился в семье первого валторниста Мюнхенского Придворного театра Франца Штрауса и дочери состоятельного пивовара Джозефины Пшор. Не зная ни нужды, ни расточительности, он рос в здоровой атмосфере баварской семьи и имел доступ к высочайшим культурным ценностям. К музыке Рихарда приобщил отец, один из лучших исполнителей своего времени, – будущий композитор видел спектакли Придворного театра, обучался теории, игре на фортепиано и скрипке (в дальнейшем он не раз выступал в качестве пианиста). Первую песню Рихард сочинил в возрасте шести лет, затем последовали пьесы для солирующих инструментов и камерных ансамблей, концерты, наконец, Первая симфония, которая прозвучала в исполнении любительского оркестра под руководством его отца. Штраусу повезло – начиная с ранней молодости, он имел возможность слышать свои сочинения. Его музыка отражала вкусы Франца Штрауса: будучи человеком консервативным, он ненавидел Вагнера, под управлением которого ему самому не раз приходилось играть, и старался, чтобы сын был воспитан на «высокой классике» в духе Моцарта и Мендельсона. Любовь к Моцарту Рихард Штраус пронес через всю жизнь.

Он прилежно и с удовольствием обучался в гимназии, в 18 лет поступил в Мюнхенский университет, где изучал несколько гуманитарных (не музыкальных) курсов, но спустя год оставил его и отправился в Берлин, чтобы там самостоятельно осваивать музыку. Консерваторского образования Штраус не получил, что никак не сказалось на его творчестве. Он посещает театры и заводит знакомства, с невероятной скоростью впитывая все новое, открывает для себя Брамса и Вагнера. Решающей в жизни молодого музыканта становится встреча с Гансом фон Бюловым – блестящим пианистом и выдающимся дирижером. Именно он впервые поставил 20-летнего Штрауса за дирижерский пульт – без репетиций, на концерте в родном Мюнхене, – он же много он сделал и для популяризации композиторского творчества молодого коллеги. «Рихардом Третьим» провидчески называл Бюлов Штрауса, имея ввиду, что первым был Вагнер, а второго после Вагнера, по мнению Бюлова, быть не могло. В 1885 году Бюлов, фактически на свой страх и риск, рекомендует Штрауса, не имеющего дирижерского опыта, герцогу Мейнингенскому: сначала он становится заместителем Бюлова – придворного музыкального директора, проходит школу мастерства, наблюдая за ним на концертах и репетициях, а затем сменяет его на этом посту. Интенсивная работа над собой и постоянное расширение кругозора очень скоро делают Штрауса заметной фигурой музыкальной жизни своей страны – как на дирижерском, так и на композиторском поприще. В Мейнингене он увлекся драмтеатром (труппа считалась одной из лучших в Германии), здесь же произошло судьбоносное знакомство со скрипачом Александром Риттером, боготворившим Вагнера, Шопенгауэра и грезившим немецкими легендами. Летом Штраус впервые посещает Италию, где на него производят огромное впечатление ландшафты и произведения искусства (пока молодой немец культурно обогащался, его несколько раз обокрали). Этой поездке мы обязаны, прежде всего, первой симфонической поэмой Штрауса – «Из Италии», которую он посвятил Бюлову. В то же время композитор побывал в Байрёйте, где познакомился с Козимой Вагнер, а осенью приступил к обязанностям третьего дирижера в оперном театре родного Мюнхена. В эти годы Штраус начинает гастролировать по Европе; встречает свою первую и единственную любовь, а в будущем, жену – певицу Паулину де Ана, дочь баварского генерала. Вдохновленный нежными чувствами, он создает свои первые песни – Штраус будет писать их на протяжении всей жизни, и даже не будь в его наследии других произведений, только песни могли бы обессмертить его имя. Все шло хорошо, но не складывались отношения с руководством Мюнхенского театра – молодому, прогрессивно мыслящему и амбициозному музыканту доставалась второсортная продукция, и поэтому, когда в 1889 году по рекомендации Бюлова ему предложили работу Веймарской опере, он согласился. Здесь он провел четыре плодотворных года, невероятно расширив репертуар труппы и превратив город в центр музыкальной жизни Германии. Затем Штраус возвращается в Мюнхен – руководство театра предложило ему более высокий пост и жалование. Окрыленный успехами композитор создает в последнее десятилетие уходящего века яркие, новаторские и сложные по музыкальному языку программные симфонические поэмы: «Дон Жуан», «Макбет», «Смерть и просветление», «Веселые проделки Тиля Уленшпигеля», «Так говорил Заратустра», «Дон Кихот», «Жизнь героя». Их премьеры становятся значительными событиями, а Штрауса сопровождают громкие триумфы. К примеру, по инициативе Оркестра Консертгебау и Виллема Менгельберга его имя было выгравировано золотыми буквами на стене концертного зала в окружении Вагнера и Листа (для этого стерли имя Гуно). Но с оперой ему везет меньше: первая, «Гунтрам», написана на собственное довольно сумбурное либретто по мотивам средневековых легенд и выигрывает только за счет музыки, которая хоть и не обходится без влияния Вагнера, но уже содержит зачатки будущих штраусовских свершений.

Под занавес уходящего века Штраусу поступают сразу два предложения – от Берлинской оперы (на пост первого придворного дирижера) и от Нью-Йоркского филармонического оркестра (на пост главного дирижера, с невиданным для европейца жалованием). Отдав предпочтение столице Германии и блеску двора, Штраус одновременно осуществляет музыкальное руководство Берлинским симфоническом оркестром и Берлинской филармонией, а позже – руководство Берлинской оперой; много сочиняет и гастролирует (в том числе по США, где он выступал перед Рузвельтом); занимается созданием Товарищества немецких композиторов (позже – могущественное Общество по защите авторских прав на исполнение и воспроизведение музыкальных произведений).

Первое десятилетие ХХ века ознаменовано бурным техническим и культурным развитием Европы (при одновременном вооружении Германии). В эти годы появляются знаменитые штраусовские оперы, которые обессмертили имя композитора и стали одними из вершин уходящей «Прекрасной эпохи». После оперы «Погасшие огни», которую вновь отличает красивая музыка и пересыщенное событиями либретто (на основе древней фламандской легенды), Штраус создает «Саломею» по Оскару Уайльду, «Электру», «Кавалер розы», «Ариадну на Наксосе». Случайно или нет, но большинство опер Штрауса было впервые поставлено в Дрездене (9 из 15) – поскольку композитор уже пользовался значительным авторитетом, он сам выбирал труппу для премьеры из выстроившихся в очередь театров. Самой «громкой» заявкой Штрауса в оперном жанре стала, конечно, «Саломея» – после премьеры слушатели запрыгивали на кресла, подбрасывали программки и кричали, в дальнейшем она была показана в 50 театрах. В это же время начинается долгое сотрудничество Штрауса с талантливым поэтом и писателем Гуго фон Гофмансталем, вплоть до его смерти в 1929-м, оставившей невосполнимую пустоту в жизни композитора. Этот великолепный союз дает миру шесть замечательных опер, литературные достоинства которых столь же высоки, сколь музыкальные. Уже первый совместный труд – «Электра», – хоть и был принят не так бурно, как «Саломея», оказался гораздо выше своей предшественницы, значительно повлияв на современную музыку и на становление экспрессионизма. Следующее произведение – «Кавалер розы» – наглядный пример того, насколько многообразны таланты авторов, способных после мрачных необузданных страстей «по Фрейду» и экзотической роскоши красок переключиться на лирическую комедию в моцартовском ключе. Успех «Кавалера розы» был колоссален – опера ставилась по всей Европе и за Атлантикой. Правда, за исключением Берлина – двор нашел этот музыкально-поэтический шедевр несколько фривольным. Впрочем, тут же появилась фирма, организовавшая спецпоезд из германской столицы к месту в партере. Последним предвоенным творением Штрауса и Гофмансталя стал гибрид драмтеатра и оперы – адаптированный «Мещанин во дворянстве» Мольера с включенной в него оперой «Ариадна на Наксосе». Увы, постановка была обречена на провал из-за своей протяженности и художественных предпочтений публики: любители драматических спектаклей не интересовал оперный жанр и наоборот. После переделки появились три замечательных произведения: пьеса «Мещанин во дворянстве» с музыкой Штрауса, полная юмора и обаяния одноименная оркестровая сюита и опера «Ариадна на Наксосе», которая по сей день является одной из самых репертуарных. В балетном жанре Штраус и Гофмансталь создают по заказу Сергея Дягилева «Легенду об Иосифе» – спектакль в постановке Михаила Фокина был успешно показан в Париже.

1914 год стал пограничным и в истории Европы, и в жизни Штрауса. 50-летие композитора празднуется повсюду, сопровождаясь многочисленными наградами и почестями. Через месяц начинается Первая мировая война, вслед за которой Германию постигает страшная инфляция и голод. Мир, сформировавший Штрауса как личность и как художника, более того – мир, который к своему полувековому юбилею знаменитый композитор уже формировал сам, – рушится. Моцарт, Брамс, Вагнер, немецкий романтизм, наконец, материальное благополучие – все это остается в прошлом. Спасаясь от настоящего, Штраус обращается в своих произведениях к легендам и воспоминаниям. Таковы роскошная большая опера «Женщина без тени» – бегство в мир иллюзий и психоанализа, или же большая симфония – «Альпийская». На собственные либретто он создает автобиографичную «бюргерскую комедию» «Интермеццо» и пересыщенный сладкими мелодиями балет «Взбитые сливки», по сюжету напоминающий второе действие «Щелкунчика» – его премьера состоялась в рамках празднования 60-летия Штрауса в Венской опере. В эти сложные годы музыканта приглашают на должность соруководителя театра, который достается ему в плачевном состоянии; также он принимает предложения стать президентом Общества зальцбургского Фестшпильхауза и одним из художественных руководителей Моцартовского фестиваля (среди которых был и Гофмансталь). В 20-е годы Штраус и Гофмансталь создают две оперы «в духе времени» – «Елену Египетскую» по греческим мифам, снабженную изрядной долей фрейдизма и мистицизма, и комедийную «Арабеллу» (своего рода попытка возродить «Кавалера розы»). Работу над последней прерывает смерть поэта и Штраусу требуется три долгих года, чтобы завершить оперу. Гофмансталь, который болезненно переживал события Первой мировой войны, уже не застал новую эпоху: перед премьерой «Арабеллы» к власти пришли национал-социалисты и руководство Дрезденской оперы, которому посвящена «Арабелла», уволили.

70-летнему Штраусу было суждено пережить еще один режим. В своих произведениях композитор продолжает погружаться в мир иллюзий. Одну оперу (комическая «Молчаливая женщина») он создает в соавторстве с талантливым либреттистом Стефаном Цвейгом. Однако сотрудничество закончилось, едва начавшись – Цвейг эмигрирует, спасаясь от преследований нацистами евреев, а переписка с ним приносит неприятности самому Штраусу. Либреттистом трех следующих опер («День мира», «Дафна» и «Любовь Данаи») становится Йозеф Грегор, большой поклонник творчества композитора, хороший историк театра, куратор Театральной библиотеки в Вене и довольно слабый автор.

Одна из загадок Штрауса – расцвет его таланта в 1940-е годы. Словно на «втором дыхании» появляются произведения в разных жанрах: опера «Каприччо» на либретто самого композитора и дирижера Клеменса Крауса (в последние годы они много работали вместе и вели переписку); Второй концерт для валторны – своего рода посвящение памяти отца; «Метаморфозы» для 23-х струнных инструментов – скорбь великого музыканта по разрушенным немецким культурным столицам и, наверное, шире, – скорбь об ушедшей «Прекрасной эпохе». В музыке этих произведений нет буйства эмоций и роскоши красок, здесь отметено все лишнее и наносное, композитор словно перестает прятать свое «Я» и приходит к гениальной простоте. В 1948-м году он пишет «Четыре последние песни» – глубоко-эмоциональное и вместе с тем просветленное «прощание», примирение с миром. Впрочем, Штраус никогда не был сентиментален и умирать не собирался, поэтому после «Четырех последних песен» взялся за комическую оперу «Тень осла». Достаточно активно для своего возраста он продолжал работать с оркестром – в возрасте 80 лет записал с Венским филармоническим почти все свои произведения. По окончании войны Рихард и Паулина Штраусы переехали в Швейцарию, а в 1947 композитор впервые в жизни сел на самолет, чтобы по приглашению Томаса Бичема дирижировать на посвященном ему лондонском фестивале. Позже, уже в Германии, он дирижировал на торжествах по случаю своего 85-летия, а через месяц – фрагментом из «Каприччо». Через два месяца Штрауса не стало. Паулина пережила его на восемь месяцев.